Его звали Патрик Мэдден, и он был советником мэра по вопросам переработки вторсырья. Его звали Патрик Мэдден, и он был противником "Проекта Разгром".
      Выйдя на улицу из Первой Методистской церкви, я сразу вспомнил все.
      Я вспомнил все, что было известно Тайлеру.
      Патрик Мэдден составлял список баров, в которых проходят собрания бойцовского клуба.
      Внезапно я вспоминаю, как обращаться с кинопроектором. Как взламывать замки. Я вспомнил, что Тайлер снял дом на Бумажной улице еще до того, как он явился мне на пляже.
      Я знаю даже, откуда взялся Тайлер. Тайлер любил Марлу. С первой нашей встречи часть меня влюбилась в Марлу, и эта-то часть и стала Дерденом.
      Впрочем ничего из этого не имеет значенья. По крайней мере, сейчас. Но воспоминания возвращались ко мне, пока я шел от церкви к ближайшему бойцовскому клубу.
      По субботним вечерам встречи бойцовского клуба проходят в подвале бара "Арсенал". Наверное, он уже значился в списке, который составлял Патрик Мэдден, бедный мертвый Патрик Мэдден...
      Я вхожу в бар "Арсенал" и толпа расступается передо мной, словно расстегивающаяся застежка "молния". Для всех здесь я - Тайлер Дерден, великий и ужасный. Бог и отец.
      Я слышу, как вокруг все говорят:
      - Добрый вечер, сэр!
      - Добро пожаловать в бойцовский клуб, сэр!
      - Спасибо за то, что пришли, сэр!
      Мое лицо только недавно начало заживать. Дыра в щеке перестала зиять. Мои губы снова начали улыбаться своей обычной улыбкой.
      Поскольку я - Тайлер Дерден, я - выше всех правил. Я вызываю на поединок всех парней в этом клубе. Пятьдесят боев. Без обуви. Голыми по пояс.
      Поединок продолжается столько, сколько потребуется.
      Ведь если Тайлер любит Марлу.
      То и я люблю Марлу.
      То, что происходит дальше, словами описать невозможно. Я хочу изгадить пляжи Франции, которых никогда не увижу. Только представь себе охоту на лосей в сырых лесах на склонах каньона вблизи от развалин Рокфеллер-центра.
      В первом же бою мой противник захватывает меня в двойной нельсон и размазывает лицом, щеками, дырой в щеке по бетонном полу, пока все зубы у меня во рту не ломаются и не вонзаются своими зазубренными корнями в язык.
      И теперь я уже могу вспомнить, как мертвый Патрик Мэдден лежит на полу, а рядом его крошечная жена, похожая на статуэтку девочки с шиньоном на голове, хихикая, пытается влить шампанское из бокала между мертвых губ своего мужа.
      Жена сказала, что фальшивую кровь легко отличить от настоящей, поскольку она очень красная. И с этими словами она опустила два пальца в алую лужицу, а затем положила их к себе в рот.
      Зубы вонзились в мой язык. Вкус крови.
      Жена Патрика Мэддена ощутила вкус крови.
      Я вспомнил, как стоял на краю танцевального зала с обезьянками-астронавтами, одетыми официантами, которые окружали меня, будто телохранители. Я помню Марлу в платье с темно-красными розами, которая смотрела на меня с другой стороны зала.
      Во время второй схватки мой противник уперся коленом мне между лопаток. Он завернул мне руки за спину и принялся бить меня грудью о бетонный пол. Я слышал, как с одной стороны хрустнула моя ключица.
      Я хотел бы раскрошить молотком на мелкие кусочки греческую коллекцию в Британском музее и подтереться Моной Лизой.
      Жена Патрика Мэддена стояла, подняв два окровавленных пальца, с кровью, скопившейся между зубов во рту, и кровь ее мужа стекала по пальцам и струилась по ладони, по запястью, по алмазному браслету и капала с локтя.
      - Схватка номер три. Я очнулся, и как раз настало время для схватки номер три. У пас в бойцовском клубе больше нет имен.
      Твое имя не имеет значения.
      Твоя фамилия не имеет значения.
      Номер третий откуда-то знает, что мне нужно. Он проводит захват рукой и прижимает мою голову к груди. Темно и душно, воздуха ровно столько, чтобы не заснуть. Он удерживает голову сгибом руки, как младенца или футбольный мяч, а костяшками второй руки молотит меня по голове.
      До тех пор, пока обломки моих зубов не протыкают мне щеку.
      До тех пор, пока дыра в моей щеке не соединяется с уголком рта, отчего рваная, кровавая гримаса рассекает все мое лицо от носа до уха.
      Номер третий лупцует меня до тех по пока не разбивает в кровь свой кулак.
      До тех пор, пока слезы не начинают струиться у меня из глаз.
      Все, кого ты любил, или бросят тебя или умрут.
      Все, что ты создал, будет забыто.
      Все, чем ты гордился, будет со временем выброшено на помойку.
      Я - Озимандия, я - мощный царь царей¹.
      Еще один удар, мои челюсти щелкают, и откушенная половина моего языка падает на пол, где на нее кто-то наступает.
      Маленькая фигурка жены Патрика Мэддена становится на колени рядом с телом своего мужа, а кругом пьяные богачи - люди, которых Мэддены считали своими друзьями, хохочут во все горло.
      Она зовет его:
      - Патрик?
      Лужа крови становится все больше и больше, и, наконец, касается края ее юбки.
      Она говорит:
      - Патрик, кончай, хватит притворяться мертвым!
      Кровь начинает подниматься по ткани ее юбки за счет капиллярного эффекта - все выше и выше и выше.
      Вокруг меня участники "Проекта Разгром" начинают кричать.
      И вслед за ними начинает кричать жена Патрика Мэддена.
      А в подвале бара "Арсенал" Тайлер Дерден падает на пол теплым комком окровавленного мяса. Великий и ужасный Тайлер Дерден, который на мгновение обрел совершенство и сказал, что минутное совершенство оправдывает все усилия.
      И я встаю и начинаю новый бой, потому что хочу умереть. Ведь только умирая, мы перестаем быть участниками "Проекта Разгром".
 

 

Назад

Содержание

Далее